Любовь не зависит от времени года.
Не хватает.
Сходок по субботам, вписок, возвращений домой под утра. Переполненных автобусов, когда едешь у кого-то на коленках, рядом Элька-тоже на коленках, и мы еще пытаемся играть в манчикен. Не хватает посиделок в парке на сцене всю ночь-с пивом и сигаретами.
Курить я бросила, и даже успела понять, как это отвратительно-когда девушка курит, но сигарету я бы в руках все же подержала. Старого доброго КэпитанБлэк с вишневым запахом.
Не хватает поля и звезд и бегом почти до дороги не останавливаясь....
Школы с ее теплым запахом старой советской краски и булочками с сахаром. И вообще не хватает чего-то из детства, из старой квартиры, где мы жили впятером-я, мама, бабушка, прабабушка и кошка. Может, карты мира на стене или плакатов, или желтых тяжелых занавесок и вешалки в коридоре, где можно было спрятаться за старыми, пахнущими временем пальто и представлять что-то свое. А ее были антресоли в комнате прабабушки, куда можно было забраться по ящикам и пакетам с одеждой, вытащить книгу наугад и читать, уперевшись макушкой в потолок. Лампа светила ярким желтым светом, оранжевые обои отсвечивали и от этого казалось, что в комнате горит костер и тепло-тепло.
Куда уходит детство?
Неизвестно.
Сходок по субботам, вписок, возвращений домой под утра. Переполненных автобусов, когда едешь у кого-то на коленках, рядом Элька-тоже на коленках, и мы еще пытаемся играть в манчикен. Не хватает посиделок в парке на сцене всю ночь-с пивом и сигаретами.
Курить я бросила, и даже успела понять, как это отвратительно-когда девушка курит, но сигарету я бы в руках все же подержала. Старого доброго КэпитанБлэк с вишневым запахом.
Не хватает поля и звезд и бегом почти до дороги не останавливаясь....
Школы с ее теплым запахом старой советской краски и булочками с сахаром. И вообще не хватает чего-то из детства, из старой квартиры, где мы жили впятером-я, мама, бабушка, прабабушка и кошка. Может, карты мира на стене или плакатов, или желтых тяжелых занавесок и вешалки в коридоре, где можно было спрятаться за старыми, пахнущими временем пальто и представлять что-то свое. А ее были антресоли в комнате прабабушки, куда можно было забраться по ящикам и пакетам с одеждой, вытащить книгу наугад и читать, уперевшись макушкой в потолок. Лампа светила ярким желтым светом, оранжевые обои отсвечивали и от этого казалось, что в комнате горит костер и тепло-тепло.
Куда уходит детство?
Неизвестно.
Дорогая, что за нахрен?